О разгроме советской 5-й танковой армии в июле 1942 г.

Статейка моя основана на обширном исследовании Игоря Ю. Сдвижкова. К сожалению, не могу указать название его книги, но думаю интересующимся в Интернете будет легко найти по имени автора.

Люди далекие от военной истории могут нижеприведенные обширные рассуждения не читать.

Планируя операцию «Блау» (лето 1942 г.) немецкое командование предусматривало, что после выхода ударных группировок вермахта к Дону и повороту их на юг, со стороны Красной армии следует ожидать крупных фланговых ударов из района Ельца. Расчет оказался верным.

Начавшись 28 июня, немецкое наступление развивалось успешно. При этом подразделения немецкой 4-й танковой армии (Гот) значительно оторвались от пехотных дивизий. 4 июля передовые части вермахта форсировали Дон и нацелились захватить Воронеж. А советское командование спешно перебрасывало 5-ю ТА (танковую армию) А.И. Лизюкова в район Ельца, и приняло роковое решение начать контрудар, не дожидаясь ее полного сосредоточения .

Контрудар 5-й ТА во фланг и тыл наступающей группировке немцев действительно мог совершенно изменить оперативную обстановку на Воронежском направлении и сорвать далеко идущие планы немецкого командования (прорыв вдоль Дона к Сталинграду и далее на Кавказ). Но расчёт советских генералов строился на слишком самонадеянном предположении, что наше контрнаступление окажется неожиданным для немцев. А надлежащая разведка на направлении предполагаемого удара из-за спешки практически не велась, и 6 июля танкисты 5-й ТА, ее передового 7-го ТК (танкового корпуса) П.А. Ротмистрова пошли в бой, не зная, где противник и какими силами он обладает.

Между тем, воздушная разведка немцев обнаружила переброску частей 5-й ТА еще 4 июля. Поэтому командование немецкой 4-й ТА успело заблаговременно развернуть 9-ю тд (танковую дивизию) фронтом на север и прикрыть свой левый фланг на рубеже Землянск – Ливенка. Таким образом, немцы упредили наше наступление на сутки, успев подготовиться к отражению контрудара советской танковой армии.

Итак, утром 6 июля 1942 г. вместо слабых заслонов и незащищенных транспортных колонн, авангард 5-й ТА неожиданно столкнулся с крупной танковой группировкой врага. Наступающие передовые бригады 7-го ТК внезапно сами подверглись массированной атаке (ок. 100 машин) немецкого 33-го танкового полка. Наша 87-я тбр была разбита по частям и стала отходить. Преследуя ее немцы захватили мост через реку Кобылья Снова и не позволили подошедшей 19-й тбр переправиться на южный берег.

На левом фланге 9-й дивизии, между рощами противник устроил засаду и попавший в нее передовой отряд 62-й тбр. был полностью уничтожен.

Встречное танковое сражение 6 июля сразу развернулось не в пользу 7-го ТК. Его удар на Землянск был сорван, его авангард понес тяжелые потери и откатился назад. Правда, и немцы развить свой успех не могли. Наткнувшись в ходе боя на упорное сопротивление советских войск и заметив подход новых частей, они поняли, что советский контрудар наносится значительно большими силами. Поэтому 9-я тд перешла к обороне и 2 дня успешно сдерживала натиск превосходящих сил советской 5-й ТА. 8 июля на помощь 9-й подоспела 11-я тд немцев. А в ночь на 10 июля рубежи обороны танковых дивизий начала занимать немецкая пехота 7-го армейского корпуса. 11 июля советскому командованию стало ясно, что контрудар 5-й ТА провалился.

Советский 7-й ТК потерял 52 танка (44 Т-34 и 8 легких Т-60) и ок. 500 человек убитыми, ранеными и попавшими в плен.

Сгоревшие "тридцатьчетверки" у обочины дороги. Лето 1942 г.

Немецкая 9-я тд потеряла 7 танков, 35 чел. убитыми и 61 ранеными. К вечеру в дивизии оставалось 79 боеготовых танков (7 Т-IV , 60 Т-III и 12 Т-II ).

Подбитая немецкая "трешка". Лето 1942 г.

Соотношение потерь в танках – 7:1, а в людях – 5:1 в пользу немцев.

И это при том, что наш Т-34 по вооружению (76-мм пушка) и бронезащите (52-45 мм) превосходил немецкие танки, среди которых большую часть составляли Pz.III с 50-мм орудием и 30-мм броней.

Причины успеха немцев и нашего поражения

1. При столкновении с превосходящими Т-34 немецкие танковые подразделения нередко использовали следующую тактику. Они предпочитали, как бы расступиться перед атакующим противником и, охватив его фланги, поражать советские танки в уязвимый борт. При этом преимущества Т-34 терялись, а недостатки в полной мере проявлялись. Наша «тридцатьчетверка» страдала плохой обзорностью, мало того, ее командиры, являясь одновременно и наводчиками орудия, сосредотачивали основное внимание вперёд и не успевали вести наблюдение по сторонам.

2. Немцы всегда стремились к массированному применению танков. Старались использовать свои танковые силы как единое целое и не дробить их на отдельные подразделения, каждое со своим заданием. Именно так – единой массой – действовали танки вражеской 9-й тд против нашего 7-го ТК. Напротив советское командование вело наступление разрозненными танковыми бригадами и даже батальонами. Собрав свои танки в единый кулак, враг бил наши танковые подразделения по частям. Таким образом, имея танков в два раза меньше (ок. 100 против 245) немецкое командование добивалось местного численного превосходства в решающие моменты боя. Получив возможность атаковать более широким фронтом немцы охватывали советские танковые батальоны с флангов и уничтожали наши танки массированным перекрёстным огнём, расстреливая их в борт с близких дистанций.

3. Командир немецкой 9-й тд генерал-майор Йоханес Бесслер находился в боевых порядках своих частей и непосредственно наблюдал за ходом боя и быстро реагировал на изменения в обстановке. Тогда как командир советского 7-го ТК Павел Ротмистров находился в 10 км от передовой на своём КП в Вислой Поляне и практически боем не управлял.

4. Столкнувшись с превосходящим противником нашим передовым танковым батальонам надо было уклониться от боя и отойти на соединение с основными силами наступающего корпуса. Объединенный удар даже двух советских танковых бригад лишал немцев всякой надежды на маневр и успех. Во фронтальном бою «тридцатьчетверки» просто расстреляли бы немецкие танки с дальних дистанций. Но бригады 7-го ТК имели отдельные задачи, действовали разрозненно и вели бой не взаимодействуя, и не помогая друг другу. Командиры бригад – каждый связанный выполнением своей конкретной задачи – не могли самостоятельно принимать решения в непредвиденной ситуации, они запрашивали далекий штаб и безвозвратно теряли время. Донесения и приказы шли часами. Оперативная связь отсутствовала.

5. Немецкая 9-я тд. к лету 1942 г. была уже ветераном восточного фронта, это было хорошо сколоченное и опытное соединение. Командование дивизии на всех уровнях действовало уверенно, чётко, слажено. Бригады советского 7-го ТК шли в бой впервые. Спешное формирование наших новых танковых соединений весной 1942 г. привело к тому, что их личный состав по большей части не имел необходимого боевого опыта. Командиры впервые возглавляли крупные подразделения, экипажи танков недостаточно освоили технику и были плохо подготовлены тактически. Сам командующий 5-й ТА – генерал-майор А.И. Лизюков – до этого возглавлял лишь стрелковый (пехотный) корпус, то есть не был ни танкистом, ни командармом. Полковник Ротмистров, также впервые в бою возглавлял танковый корпус, а до этого командовал лишь танковой бригадой. И тд., и тп.

6. Победа немецких танкистов (двух танковых дивизий 9-й и подошедшей 11-й), разгромивших в боях 6 – 11 июля 1942 г. советскую 5-ю танковую армию, несомненно, была достигнута еще и тем, что командование противника не только умело использовало все имевшиеся в распоряжении средства, но и тесно взаимодействовало со своей артиллерией и авиацией. В то время как наша 5-я ТА имела лишь очень незначительное артиллерийское усиление, а авиационной поддержки не получила вовсе. Над полем боя безнаказанно действовали немецкие истребители, бомбардировщики и разведчики.

Выводы:

Спешка, как известно, нужна только при ловле блох и при поносе , но никак не при планировании и осуществлении армейской операции.

Не зная броду, не суйся в воду! Разведка – половина успеха.

Суворов говорил:

Воюй не числом, а умением . За ученого трех неученых дают. Нам мало трех, давай нам шесть. Нам мало шести, давай нам десять на одного. Всех побьем, повалим, в полон возьмем .

Обидно, что этим правилам больше следовали немцы, а не мы.

И вот еще беда, эта-то ученость она поколениями создается и воинской традицией бережно сохраняется…. А избави Бог революция, так очередные преобразователи всю эту премудрость прахом по ветру развеют и заново на крови учить нас будут. Что, собственно, вышеприведенный рассказ и доказывает. Только к 1944 г. советские танковые войска достигли необходимого организационного, технического и, так сказать интеллектуального уровня.

А наших солдатиков погибших, хотя и героически, за очередное обучение, увы, не вернуть! Никогда!

от 26.05.1942 г. в Московском ВО с непосредственным подчинением Ставке ВГК. В нее вошли 2-й и 11-й танковые корпуса, 340-я стрелковая дивизия, 19-я отд. танковая бригада, артиллерийские и другие части. В начале июля ее усилили 7-м танковым корпусом.

25 мая 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994021 о формировании 5-й танковой армии и назначении командующим армией ген.-майора А. И. Лизюкова, начальником штаба армии полковника П. И. Другова.

26 мая 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994023 о формировании в Ельце к 5 июня управления 5-й танковой армии за счет выделения начсостава распоряжением начальников соответствующих главных и центральных управлений НКО.

6 - 15 июля 1942 г. – участие 5-й танковой армии в составе Брянского фронта в Воронежско-Ворошиловградской стратегической оборонительной операции (28 июня - 24 июля).

7 июля 1942 г. Директива Ставки ВГК № 170483 о разделении Брянского фронта на два фронта: Брянский (3-я, 48-я, 13-я и 5-я танковая армии, 1-й и 16-й танковые корпуса, 8-й кавалерийский корпус, авиационная группа генерала Ворожейкина) и Воронежский (40-я армия, 3-я и 6-я резервные армии, 4-й, 17-й, 18-й и 24-й танковые корпуса, авиация фронта).

15 июля 1942 г. Директива Ставки ВГК № 170511 о расформировании 5-й танковой армии и назначении командующего армией ген.-майора А. И. Лизюкова командиром танкового корпуса.

28 июля 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994129 командующему войсками Брянского фронта о сохранении управления 5-й танковой армии с частями обеспечения.

17 августа 1942 г. Директива Ставки ВГК № 1036031 о переброске в район Самозвановка, Скуратово в распоряжение заместителя командующего 3-й танковой армией генерала П. С. Рыбалко управления 5-й танковой армии в составе управления армии, 509-го отд. батальона связи, 51-й отд. кабельно-шестовой роты, 241-й отд. телеграфно-эксплуатационной роты и тыловых учреждений.

30 августа 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994176 о восстановлении к 3 сентября 5-й танковой армии, ее сосредоточении в районе Косая Гора, Крапивна, станция Щекино, подчинении командующему Брянским фронтом и о назначении командующим армией ген.-майора П.С. Рыбалко.

22 сентября 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994202 о назначениях: ген.-лейтенанта П. Л. Романенко – заместителем командующего Брянским фронтом и командующим 5-й танковой армией, с освобождением его от обязанностей заместителя командующего войсками Западного фронта и командующего 3-й танковой армией; ген.-майора П. С. Рыбалко – командующим 3-й танковой армией, с освобождением его от обязанностей командующего 5-й танковой армией; ген.-майора А.П. Панфилова заместителем командующего 5-й танковой армией, освободив его от обязанностей заместителя командующего 3-й танковой армией. Директива Ставки ВГК № 994203 о передаче 5-й танковой армии из резерва Ставки в резерв командующего войсками Брянского фронта и о передаче из 3-й танковой армии в состав 5-й танковой армии 154-й стрелковой дивизии, 105-й танковой бригады и мотоциклетного полка.

22 октября 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994273 командующему войсками Воронежского фронта о формировании к 31 октября Юго-Западного фронта в составе 63-й, 21-й и 5-й танковой армий.

1 ноября 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994279 о назначении: начальником штаба 5-й танковой армии – ген.-майора А. И. Данилова; заместителем командующего 5-й танковой армией – ген.-майора Я. С. Фоканова, освободив его от должности командира 47-й гв. стрелковой дивизии.

19 ноября 1942 г. – 2 февраля 1943 г. – участие 5-й танковой армии в Сталинградской стратегической наступательной операции.

25 декабря 1942 г. Директива Ставки ВГК № 994287 о передаче 1-го гв. танкового корпуса (бывший 26-й танковый корпус) из состава Донского фронта в состав 5-й танковой армии Юго-Западного фронта.

26 декабря 1942 г. Директива Ставки ВГК № 170715 о включении 23-го танкового корпуса в состав 5-й танковой армии, о назначении ген.-лейтенанта М.М. Попова заместителем командующего Юго-Западным фронтом по руководству действиями 5-й танковой и 5-й ударной армий, об освобождении его от должности командующего 5-й ударной армией и заместителя командующего войсками Сталинградского фронта.

28 декабря 1942 г. Приказ Ставки ВГК № 00495 об освобождении ген.-лейтенанта П. Л. Романенко от должности командующего 5-й танковой армией и направлении его в распоряжение Наркомата обороны; о назначении командующим 5-й танковой армией ген.-лейтенанта М. М. Попова с оставлением его в должности заместителя командующего войсками Юго-Западного фронта.

1 января – 22 февраля 1943 г. – участие 5-й танковой армии в Миллерово-Ворошиловградской наступательной операции войск Юго-Западного фронта.

11 января 1943 г. Директива № 30011 Ставки ВГК о передаче в подчинение командующего 5-й ударной армией из состава 5-й танковой армии Юго-Западного фронта 40-й гв. стрелковой дивизии и 8-й гв. танковой бригады. В январе - феврале 1943 г., наступая на донбасском направлении, войска армии участвовали в освобождении городов: Морозовск (5 января), Тацинский (15 января), Каменск-Шахтинский (13 февраля), Красный Сулин (14 февраля). К исходу февраля вышли к реке Миус в районе Красного Луча, где перешли к обороне.

22 февраля 1943 г. Директива наркома обороны СССР № 1124821 о формировании к 24 марта в районе Миллерово 5-й гвардейской танковой армии.

23 февраля – 18 апреля 1943 г. – оборонительные действия войск 5-й танковой армии в составе Юго-Западного фронта на р. Миус в районе Красного Луча.

Директивой Ставки ВГК № 46117 от 18.04.1943 г. полевое управление 5-й танковой армии с 24.00 20 апреля 1943 г. было реорганизовано в полевое управление 12-й армии в составе Юго-Западного фронта.

В составе действующей армии:

• с 16.06.1942 по 17.07.1942
• с 23.09.1942 по 20.04.1943

К ноябрю 1942 года 5-я танковая армия уже прошла долгий и не очень удачный путь. Он начался летом, когда только что сформированную армию отправили наносить удар во фланг и тыл немецким войскам, рвущимся к Воронежу. Но из-за плохой разведки и неверного понимания вражеских замыслов наши танкисты вместо этого вынуждены были вступить во встречный бой с немецкими танками, закончившийся тяжёлыми потерями.

После неудачного контрудара армию расформировали и сформировали заново уже в сентябре 1942 года. Командование принял генерал Прокофий Романенко. Армия получила новые части: два танковых корпуса (1-й и 26-й), шесть стрелковых дивизий и один кавалерийский корпус. По замыслу Ставки, 5-я танковая армия должна была сыграть одну из двух главных ролей в окружении немецкой 6-й армии Ф. Паулюса под Сталинградом. Именно затем Романенко дали так много пехоты: стрелковым дивизиям предстояло, действуя в первом эшелоне наступления, проломить вражескую оборону и обеспечить для подвижных соединений «чистый прорыв». А кавалерийский корпус должен был хоть как-то заменить мотопехоту.

Трудности подготовки

Работа предстояла трудная. Тем более что состояние и уровень подготовки войск никак не добавляли командарму уверенности в её успехе. Например, в 1-м танковом корпусе хорошей подготовкой и боевым опытом могла похвастаться только 89-я танковая бригада. В отношении двух других танковых и мотострелковой в справке штаба корпуса вынуждены были использовать фразы вроде «командный и водительский состав подготовлен слабо» и «командный состав командного опыта не имеет» . Неудивительно, что в этих бригадах, получивших новую, прямо с завода, технику, число исправных танков стало «усыхать» ещё до начала наступления. Если на 3 ноября 1942 года в 1-м корпусе было 76 боеготовых Т-34, то к 19 ноября их осталось всего 57. И это притом что вторую половину танков составляли лёгкие Т-60 и Т-70, а тяжёлых КВ насчитывалось всего восемь.

Наконец, советским войскам не удалось соблюсти едва ли не самый главный фактор, обеспечивающий успех наступлению, — секретность. В документах 5-й танковой армии отмечалось, что части регулярно не справлялись с маскировкой, что провоцировало немцев на усиленную разведку районов сосредоточения, а позднее и на бомбёжки. К сожалению, были и случаи перехода бойцов на сторону противника. Например, только в одной 14-й гвардейской стрелковой дивизии с 7 до 14 ноября зафиксировали семь инцидентов такого рода.

В итоге, как выяснилось при допросах пленных уже после начала наступления, противник знал и о сосредоточении танковой армии, и о готовящейся операции. Неизвестными остались только время её начала и направление ударов.

В свою очередь, у 5-й танковой армии с информацией о противнике дела обстояли намного хуже. Из-за плохо налаженной разведки к 17 ноября — всего за два дня до наступления — штабы армии и дивизий не знали даже точных очертаний переднего края немецкой обороны. Видимо, именно по этой причине командование приняло решение не проводить артподготовку с риском выпустить драгоценные тонны снарядов по пустому месту. Вместо этого накануне наступления должна была состояться силовая разведка боем. В её ходе, помимо получения точных данных о позициях противника, командование планировало улучшить положение для наступления, захватив несколько высот на переднем крае.

С переменным успехом

Утром 17 ноября 1942 года артиллерия 5-й танковой армии обстреляла боевые порядки противника. Силовую разведку войска должны были начать в 17:00, но реально 14-я гвардейская и 124-я стрелковые дивизии начали атаки на несколько часов позже. В результате всех намеченных целей достигнуть не удалось, бой за высоты пришлось продолжать и на следующий день.

Противник — румынские части — ожидаемо приняли атаки свежих частей танковой армии за начало большого советского наступления. Правда, помощи им было ждать особо неоткуда: всё, что смогла обеспечить застрявшая в руинах Сталинграда 6-я армия, это непрерывные бомбёжки атакующих группами по 10-50 самолётов. Кроме того, немецкие штабы решили, что прямой угрозы пока нет: наступала только советская пехота, которая смогла лишь немного потеснить румын.

Мнение противника, что обороняющиеся столкнулись 17 ноября с очередным плохо подготовленным советским наступлением, в итоге вышло противнику боком. В 7:30 утра 19 ноября румыны на своей шкуре прочувствовали, что в минувшие два дня советская артиллерия только разминалась. К пушкам присоединились полки гвардейских миномётов «катюша» и дивизионы тяжёлых гаубиц М-30. «Бог войны» не подкачал, разрушив или подавив большинство огневых точек на переднем крае и деморализовав их выживших защитников. Правда, на флангах, которым досталось меньше внимания наших артиллеристов, и в плохо разведанной глубине обороны румыны ещё сохранили силы и возможности для сопротивления.

Как уже говорилось, Ставка включала много стрелковых дивизий в состав танковой армии именно для того, чтобы сохранить более ценные подвижные соединения для действий после прорыва, в тылу противника. Но уже на рассвете 19 ноября стало ясно, что пехота, даже поддержанная отдельными танковыми бригадами и батальонами огнемётных танков, буксует. В результате, как это уже не раз было и будет впоследствии, танковые корпуса пошли в бой до завершения прорыва. Им предстояло расчищать себе путь огнём и бронёй.

В 5-й танковой армии было два танковых корпуса, но в первый день наступления военной удачи хватило только на один. 26-й танковый корпус, смяв 5-ю и 14-ю румынские пехотные дивизии, вышел к станице Перелазовской, где находился штаб румынского корпуса. Танкисты докладывали, что «противник был ошеломлён, оказывал очень слабое сопротивление, бросал оружие и группами сдавался в плен» .

1-му танковому корпусу повезло значительно меньше. Преодолев линию фронта, его бригады заплутали в степи. Даже в отчёте армии не нашлось для описания их действий других слов, кроме «слепые котята». Потом танкисты упёрлись в узел вражеского сопротивления в селе Усть-Медведицком. По данным разведки, в этом районе не должно было быть сколь-нибудь значимых сил, так что комкор В. Бутков попытался смести слабый, как ему казалось, заслон.

В итоге 1-й корпус налетел на немецкий резерв — 22-ю танковую дивизию. Противник начал выдвигать её к фронту ещё 10 ноября 1942 года, почуяв неладное. Точнее, получив от авиаразведки данные о том, что у плацдармов на реке Дон сосредотачиваются советские части, в том числе танковые. Главной ударной силой немецкой дивизии были десять танков Pz IV с длинноствольными 75-мм пушками, способными уверенно поражать любой советский танк вплоть до КВ. В остальном немецкая дивизия состояла из более старых чешских танков, хотя их боевых качеств для борьбы с лёгкими советскими танками было более чем достаточно.

В итоге стычка 1-го танкового корпуса со «слабым заслоном» обернулась тяжёлым боем, в который втянулись все три танковые бригады корпуса, а следом — 47-я гвардейская стрелковая дивизия и части 8-го кавалерийского корпуса. В документах отмечено, что корпус потерял 17 танков в течение вечера и ночи, не достигнув заметного успеха. Увы, ни одна из советских бригад 19 ноября не доложила о подбитых танках противника.

Капкан захлопнулся

Если немцы и радовались относительному успеху на участке наступления 1-го корпуса, то в отношении других направлений поводов для хорошего настроения у них было куда меньше. Пока они останавливали один корпус, по соседству почти беспрепятственно шли в немецкий тыл ещё два: 26-й и 4-й, наступавший с близлежащего плацдарма.

В таких условиях 22-я танковая дивизия должна была думать в первую очередь не о том, как нанести русским контрудар, а как бы оторваться от них с наименьшими потерями. Немцы попытались отвести войска «по-английски», но не получилось. В районе Усть-Медведицкого бой кипел до середины 20 ноября, и по его результатам советские танкисты доложили о 13 подбитых танках и одной самоходке. Не исключено, что часть танков была подбита ещё 19 ноября и оставлена из-за невозможности их эвакуировать.

Остатки 22-й немецкой танковой дивизии и румынских частей заняли оборону в станице Большие Доньщики. Командование 5-й танковой армии пыталось высвободить свои подвижные части для прорыва на этом участке. Удалось это только 26-му корпусу, и то частично. 8-й кавалерийский корпус весь день 21 ноября вёл тяжёлые бои, причём немцы то и дело контратаковали силами до 40 танков, нанося советским войскам немалый урон. С воздуха на наши части снова и снова налетали бомбардировщики. 1-й танковый корпус дошёл до Больших Доньщиков передовыми отрядами, но на этот раз ввязываться в бой не стал, повернув на посёлок Липовский. За три дня боёв корпус потерял три КВ, девятнадцать «тридцатьчетвёрок» и одиннадцать Т-60.

26-й корпус, задержавшийся в Перелазовской, чтобы дождаться 19-ю танковую бригаду и подсчитать трофеи, получил от командования нагоняй и рванулся вперёд намного активнее. Наибольших успехов достиг передовой отряд под командованием полковника Филиппова, с ходу захвативший переправу через Дон. Советские войска так же с ходу попытались взять город Калач, но противник отразил удар, так что передовой отряд сосредоточился на охране переправы. Главные силы 26-го танкового корпуса в это время вели бои в районе совхозов «Победа Октября» и «10 лет Октября». Не повезло 157-й танковой бригаде: часть её танков, прорвавшихся к немецкой обороне, были подбиты и подожжены. В одном из них сгорел сам командир бригады, также погиб начальник политотдела.

Корпуса ушли так далеко, что рации, имевшиеся у них, не позволяли держать связь со штабом армии. Формально были в наличии три более мощные станции РСБ, но все они вышли из строя ещё 19 ноября, когда штабную колонну 26-го корпуса по ошибке обстреляли танки 1-го корпуса.

8-й кавалерийский корпус всё ещё вёл бой с танками 22-й дивизии и румынами. Позднее в штабе армии отметили, что при этом кавалеристы «неумело использовали приданные танки». В частности, батальон огнемётных танков был направлен в атаку без артиллерийской подготовки и прикрытия, из-за чего потерял девять машин.

23 ноября части 1-го танкового корпуса захватили станцию Чир со всеми вражескими складами продовольствия, боеприпасов, с двумястами автомобилями и многими другими трофеями. В тот же день 26-й корпус захватил переправы у посёлка Берёзовского и город Калач. Здесь трофеи были такими же богатыми. Штабу армии даже пришлось издать грозный приказ о недопустимости загрузки трофейных автомобилей трофейным же имуществом «под завязку».

На этом 5-я танковая армия свою часть задачи по разгрому румын и окружению сталинградской группировки гитлеровцев выполнила. Кольцо вокруг армии Паулюса замкнулось. Но нужно было создать прочный фронт, а стрелковые дивизии отставали. И главной причиной тому были всё те же остатки немецкой 22-й танковой дивизии в Больших Доньщиках. Ликвидацией этой занозы 5-я танковая армия занялась с утра 24 ноября. Кавалеристы 8-го корпуса наконец-то отыгрались за прошлые неудачи, рассеяв крупную немецкую группировку, пытавшуюся прорваться через советские позиции. Корпус докладывал, что при этом были захвачены 59 исправных немецких танков. Ещё одну прорывавшуюся группу уничтожил советский 8-й мотоциклетный полк, также направленный на маршрут вероятного отхода. В итоге уйти удалось только одной группе немцев, но, выйдя из сталинградского котла, она тут же попала в другое окружение.

Первый этап наступления 5-й танковой армии и других советских частей под Сталинградом закончился. Было ясно, что скоро немцы сделают ответный ход. Но время на краткую передышку и подготовку к следующим боям у красноармейцев ещё было.

Автор текста — Андрей Уланов

Источники:

1. ЦАМО РФ (сайт «Память народа»).
2. Оперативные документы, донесения и журналы боевых действий:

• 1-ого танкового корпуса;
• 26-ого танкового корпуса;
• 5-й танковой армии.

1. Исаев А. В. Сталинград. За Волгой для нас земли нет.
2. Кириченко П. И. Первым всегда трудно.

«Разгромить противника западнее Воронежа не удалось.
Лизюков тяжело переживал неудачу.
Все, кто видел его в те дни, говорят, что внешне он оставался спокойным, но можно себе представить, какие чувства обуревали генерала.
25 июля 1942 года Лизюков сел в танк и сам повел боевые машины в атаку, намереваясь пробить брешь в обороне противника у села Сухая Верейка и вывести танковую бригаду из окружения. Одновременно пошла в атаку 1-я гвардейская танковая бригада 1-го танкового корпуса. Должен признать, что эта атака была проведена без должной подготовки и необходимого прикрытия. Для этого, повторяю, у нас не было возможности.
С волнением следил я со своего КП за этой атакой. Батареи гитлеровцев встретили танки бешеным огнем. Немцы, видимо, разгадали направление удара и подтянули в этот район крупные артиллерийские силы. Одна за другой вспыхивали наши машины. Танк, в котором находился Лизюков, вырвался далеко вперед. Но вдруг он словно споткнулся о невидимую преграду и неподвижно замер прямо перед гитлеровскими окопами. Вокруг него рвались снаряды, перекрещивались пунктиры трассирующих пуль.
Танк не двигался. Теперь уже не оставалось сомнений, что он подбит. Между тем другие машины, не добившись успеха, отстреливаясь, отошли назад. Танк командира остался один на территории, занятой гитлеровцами.
Прошу соединить меня с командиром 1-й гвардейской бригады В. М. Гореловым.
— Организуйте частную контратаку! Вышлите вперед группу машин, прикройте их огнем, отвлеките внимание врага. Во что бы то ни стало эвакуируйте лизюковский танк с поля боя.
Вскоре небольшой танковой группе под прикрытием огня удалось приблизиться к окопам противника. Одна из машин взяла на буксир танк Лизюкова и вытащила его из-под огня.
Подробности гибели Лизюкова стали известны из рассказа механика-водителя. Раненный, он благополучно выбрался в тыл. Оказалось, что машина Лизюкова была подбита прямым попаданием бронебойной болванки. Экипаж получил приказ генерал-майора Лизюкова покинуть танк.
Первым вылез через верхний люк стрелок-радист, но был скошен автоматной очередью. Лизюков благополучно выбрался из танка, но не успел ступить и шага, как рядом разорвался снаряд...
Тело Лизюкова с разбитой головой, в комбинезоне и простых сапогах (другой одежды он не признавал) было доставлено в тыл. С болью в сердце похоронили мы отважного генерала на кладбище близ села Сухая Верейка. Похоронили со всеми воинскими почестями.»
Катуков М.Е. На острие главного удара. / Литературная запись В. И. Титова . — М.: Воениздат, 1974
,,,,, ,,,,, ,,,,, ,,,,, ,,,,
«Нам не удалось выполнить поставленной задачи по перехвату коммуникаций противника, наносившего удар на Воронеж. 5-я танковая армия была расформирована.
Как показали бои под Ельцом, этот одаренный и храбрый военачальник(А.И.Лизюков) еще не имел опыта командования крупным танковым объединением. Ему требовалась помощь со стороны фронтового командования, связанная с организацией наступления танков в весьма сложных условиях боевой обстановки. А этой помощи, к сожалению, не последовало.
Сыграло свою роль, кроме того, отсутствие надежной поддержки танков артиллерией и авиацией, а также не отжившее еще у некоторых командиров-танкистов опасение отрыва танков от взаимодействовавшей с ними пехоты других соединений.»
Ротмистров П. А. Стальная гвардия. — М.: Воениздат, 1984. — 272 с., 5 л. илл. — (Военные мемуары). Тираж 100000.
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
«Немедленный и решительный удар 5-й танковой армии по врагу, рвавшемуся к Воронежу, мог бы резко изменить обстановку в нашу пользу.
Ее командование, не имея опыта в вождении таких танковых объединений, на первых порах действовало не совсем уверенно, штаб фронта ему не помогал и фактически его работу не направлял; не было поддержки со стороны фронтовых средств усиления - артиллерии и авиации. Поэтому одновременно мощного удара танков по флангу и тылу ударной группировки врага достичь не удалось.
5-я танковая армия задания не выполнила.
А. И. Лизюков — один из первых Героев Советского Союза, получивших это звание в начальный период войны. К великому сожалению, описываемые сражения на воронежской земле были последними в его славной полководческой деятельности. С 6 июля 1942 года он находился в непрерывных боях, в передовых порядках танковых бригад. 24 июля Александр Ильич героически погиб.
Я невольно вспоминаю всю гомельскую семью Лизюковых и преклоняюсь перед ней: она дала Отчизне двух Героев Советского Союза. Этого высокого звания был удостоен и брат Александра Ильича полковник Петр Ильич Лизюков — командир 46-й истребительно-противотанковой артиллерийской Ленинградской бригады, сражавшейся в составе 11-й гвардейской армии 3-го Белорусского фронта, которым я тогда командовал. И он погиб смертью храбрых.
Отдал жизнь за Родину и третий брат — Евгений Ильич Лизюков, командир партизанского отряда имени Дзержинского Минского партизанского соединения.»
Василевский А. М. Дело всей жизни. Издание третье. М., Политиздат, 1978. 552 с.; ил., карты. Тираж 200

«Сголасно докладной записки об обстоятельствах гибели генерала Лизюкова с показаниями в ней бывшего замкомандира 89-й танковой бригады гвардии полковника Н. В. Давиденко Давиденко Никиты Васильевича известно, что при действии его бригады в этом районе был обнаружен подбитый танк КВ, на броне которого находился труп полкового комиссара Ассорова, и примерно в ста метрах от танка находился неизвестный труп в комбинезоне с раздавленной головой. В комбинезоне была обнаружена вещевая книжка генерала Лизюкова. По приказанию гвардии полковника Давиденко указанный труп был доставлен на его НП и похоронен около рощи, что западнее высоты 188,5. Вскоре бригада из этого района была вынуждена отойти. Других данных о месте гибели и погребении генерала Лизюкова не имеется».
Из Википедии.

Тип Войны Участие в Знаки отличия

5-я гвардейская танковая армия (Курская битва) - состав и командиры частей 5-й гвардейской танковой армии (сокращённо 5 Гв.ТА ) в ходе Курской битвы . Являясь частью Степного фронта, армия была передана Воронежскому фронту вместе с 5-й гвардейской общеармейской армией для нанесения контрудара в районе Прохоровки в июле 1943 года.

В списке командиров соединений первыми указываются лица, командовавшие данным соединением на 5 июля 1943 года и в звании, которое они на тот момент имели. Для последующих командиров указывается то звание, которое они имели на момент принятия командования соединением.

Использованы доступные фотографии, сделанные в разные годы Второй мировой войны , поэтому видимые знаки отличия и награды могут не соответствовать званию и списку наград на июль-август 1943-го года. Случаи, когда точно известно, что фотография сделана в ходе Курской битвы, указываются отдельно.

18-й танковый корпус (18тк )

генерал-майор танковых войск

26 июля командование корпусом принял полковник. Бахаров был поставлен заместителем командующего 9тк (с ноября 1943 - командующий 9тк ).

Генерал-майор Бахаров погиб 16 июля 1944 года в ходе Бобруйской наступательной операции . Похоронен в Бобруйске , его именем названа улица в городе.
Егоров дослужился до звания генерал-майора. Автор военных мемуаров «С верой в победу».

10 декабря 1943 года «в ознаменование одержанной победы соединениям и частям, отличившимся в боях за освобождение города Знаменка» присвоено наименование «Знаменских». В их числе 18-й Знаменский танковый корпус и 32-я, 110-я, 181-я бригады этого корпуса. (Приказ Верховного Главнокомандующего 10 декабря 1943 года № 48).

32-я мотострелковая бригада (32мсбр )

полковник

В начале 1943 года Хватов был тяжело ранен, и до 28 июня 1943 и.о. комбрига был его заместитель подполковник Стуков (Олейников : Струков Л.А.). Из-за опечатки в документах (28 июня стало 28 июля) полковник Хватов иногда ошибочно не числится комбригом в ходе боёв под Прохоровкой.

110-я танковая бригада (110тбр )

полковник

Олейников : подполковник?

170-я танковая бригада (170тбр )

подполковник

Олейников : подполковник Казаков А И. ?

181-я танковая бригада (181тбр )

подполковник

Части корпусного подчинения

36-й танковый полк прорыва (36тпп )

21 пехотный танк Mk IV «Черчилль» и 3 бронеавтомобиля БА-64

Прочие соединения

• 29-й отдельный разведывательный батальон (29орб )
• 78-й отдельный мотоциклетный батальон (78омцб )
• 115-й отдельный сапёрный батальон (115осапб )
• 292-й миномётный полк (292минп )
• 419-й отдельный батальон связи (419обс )
• 1000-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк (1000иптап )
• 1694-й зенитно-артиллерийский полк (1694зенап )

29-й танковый корпус (29тк )

генерал-майор танковых войск

25-я танковая бригада (25тбр )

полковник

31-я танковая бригада (31тбр )

полковник

32-я танковая бригада (32тбр )

полковник

53-я мотострелковая бригада (53мсбр )

подполковник Липичев Н.П.

Части корпусного подчинения

1446-й самоходно-артиллерийский полк (1446сап )

данные

Прочие соединения

• 38-й отдельный бронебатальон (38обрб )
• 75-й мотоциклетный батальон (75мцб )
• 108-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк (108иптап )
• 271-й миномётный полк (271минп )
• 363-й отдельный батальон связи (363обс )
• 366-й зенитно-артиллерийский полк (366зенап )
• 747-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион (747оиптдн )
• ремонтные и иные тыловые службы корпуса

5-й гвардейский Зимовниковский механизированный корпус (5гв.мк )

генерал-майор танковых войск

Олейников : генерал-майор т/в Слепцов Б.М. ?

10-я гвардейская механизированная бригада (10гв.мхбр )

полковник Михайлов И. Б.

11-я гвардейская механизированная бригада (11гв.мхбр )

полковник Грищенко Н. В.

12-я гвардейская механизированная бригада (12гв.мхбр )

полковник Борисенко Г. Я.